Сорри, страница пока в процессе разработки...
Из мест где я мечтал побывать, Париж находился отнюдь не на первом месте. Даже, можно сказать, не входил в первую пятёрку. Почему? Сложно сказать, да и, думаю, здесь не место что бы рассказывать про это.
Как назло, во все наиболее желаемые для посещения места, лоу-косты либо дорогие, либо очень дорогие, либо неудобные время перелёта и место посадки. А летать за свои кровные по полной стоимости, зарплата и неотданые кредиты не очень позволяют. С этой точки зрения, Амстердам был приятным, и наверное единственным исключением, когда совпали и желание и стоимость билетов (перелёт туда-обратно обошёлся около 60 евро).
С Парижем же, история другая. Началось всё как всегда - с прочёсывания сайтов лоу-костов в поиске дешёвых маршрутов в преддверии очередной командировки. Опять же, как всегда, оказалось что туда куда хочу либо дорого, либо неудобно, либо мой класс визы не позволяет. Наконец были отобраны следующие маршруты Эйндховен, Барселона, Брюссель и Париж. Прошу заметить - Париж на последнем месте. При этом, по цене было так - самый дешёвый Брюссель (37 евро), самый дорогой Эйндховен (80 евро). Однако, более детальные исследования показали что, рейс в Эйндховен вылетает из Милана, в 10 утра, что есть довольно неудобно, как с точки зрения пребытия туда (довольно поздно), так и с точки зрения места отправления (быть в Милане в 10 утра, значит что надо выехать в 3-4 часа ночи, после рабочего дня).
Барселона отвалилась по той простой причине что, при столь низкой цене, обеспечивался прилёт в аэропорт Жироны, откуда, собственно до Барселоны, по слухам, добираться долго, дорого и неудобно. Брюссель скосило примерно то же - вылет из Милана в 8:30, что требовало вообще бессонной ночи по дороге туда, да плюс вылет обратно в 6:30, что подразумевало бессонную ночь на обратном пути, а потом 5 часов за рулём.
Оставался только Париж за 70 евро с вылетом из Милана в 6:30, прилётом в Beauvais (не знаю как это правильно произвести по-русски). Здесь тоже не прельщала бессонная ночь туда и обратно, и, плюс ко всему, довольно большое расстояние от аэропорта до Парижа, с неизвестным способом транспортировки до оного.
Но настроение ехать уже было. Хоть куда. И тут на глаза попадается рейс из Рима в Париж, но в аэропорт Шарля-де-Голля. Вылет из Рима в 9 вечера меня устраивал - вполне успеваю добраться после работы. Сообщение от аэропорта до Парижа по железке довольно надёжное и дешёвое. Цена 85, но я уже созрел. Быстро нахожу хостел - 25 евро за одноместный номер. Название улицы Vicq d'Azir не говорит мне абсолютно ни чего, но рядом метро Колонел Фабьен, в двух шагах от Gare du Nord (куда приходит поезд из аэропорта) и до Монтмартра рукой подать. Для Парижа, при этих условиях - это не цена, это, можно сказать, просто бесплатно.
Но у меня ещё нет подтверждения о поездке, от начальства. В общем, когда подтверждение получено, цена за полёт возрастает до 103 евро. Но я уже готов и на эту цену. Остаётся выяснить тайминг на пятницу, когда я собираюсь лететь, что бы не оказалось, по закону подлости, что именно на этот день, на 18 часов запланировано жутко важное совещание. В конце-концов, когда всё проясняется, цена уже 113.
Но лыжи уже смазаны, и я в мечтах вижу себя на Елисейских полях ...
Выезжаю прямо с работы, как и запланировано. Однако проехав каких то 40 километров в сторону Рима, сталкиваюсь с неожиданной проблемой - ремонт дороги. И вместо движения по трассе со скоростью 130-140, мне приходится плестись по горной извилистой дороге, со скоростью 50-60, в бесконечной веренице таких же как я, оказавшихся не в то время и не в том месте. В результате, вместо запланированных двух с половиной часов на путь в 250 километров, я трачу около двух часов только на первые сто.
Вырвавшись, наконец-то на трассу, жму на полную, и прибываю во Фьюмичино во время - до окончания регистрации есть ещё пол часа.
Не смотря на огромную очередь, Vueling регистрирует всех быстро и без проволочек. Сказывается отсутствие багажа (точнее наличие дополнительной платы за его перевозку). В конце-концов, даже несмотря на то что я не был в первых рядах в очереди на регистрацию, для меня находится заветное место у окна.
Самолёт, обычный лоу-костовский - без всяких сантиментов, типа бизнес класса, с сидениями стоящими так что, по крайней мере для меня, сидеть можно только если поставить ноги по диагонали (если прямо - колени не влазят совсем). Сиденья, конечно же, не откидываются. В общем - обычный лоу-кост. (Хотя, если честно, Люфтганза, например, не гнушается делать то же самое в высокий сезон, на рейсах в полную стоимость)
Вы когда-нибудь видели что бы бомжи летали на самолётах? Нет? А я вот видел. Шутка... Хотя, конечно, с долей истины. Часть пассажиров имела такой вид и запах, что невольно вспомнились переходы в московском метро и московские же вокзалы. Я конечно понимаю что дешёвая цена (это ж я, дурак, купил за 113, а если за месяц поездку планировать то можно и 20 евриков слетать) привлекает людей с низким достатком. Это понятно. Не понятно другое - эти билеты продаются только через интернет. Сомневаюсь что эти люди, с полным отсутствием следов интелекта на лицах, знают вообще о существовании компьютера. В любом случае, вели они себя достойно, по крайней мере, намного лучше наших соотечественников одетых в костюмы от Версаче и источающих аромат Лючиано Сопрани, но нажирающихся, при первой же возможности, халявным полётным виски до животного состояния, и орущих песни о родине.
Из приятного. В ответ на просьбу принести томатного сока, мне принесли, нет не стакан сока, а бутылочку ёмкостью примерно 350 и отдельно стакан со льдом и кусочком лимона. Для лоу-коста, довольно приятный уровень сервиса. Самое интересное началось когда я попытался вылить содержимое бутылки в стакан - сок почти что не лился. По густоте, он был больше похож на кетчуп (отечественный) чем на сок. Я даже прочитал что написано на бутылке, что бы удостовериться что это сок. Так и оказалось - обычный, натуральный, стопроцентный томатный сок правда, производства Испании.
Так вот ты какой, томатный сок. А я всегда думал что это та баланда, которую продают у нас во всех магазинах :)
Кстати, ночной полёт над территорией Франции, точнее картина наблюдаемая в иллюминатор, сильно отличается от Италии. Летя над Аппенинами, ты наблюдаешь темноту, с редкими большими яркими пятнами городов, и мелкими - городишек, из которых, собственно, и состоит вся Италия. И это вполне понятно - местность преимущественно горная. И поэтому, все крупные поселения сконцентрированы в долинах. Что и образует яркие пятна, на фоне ночной темноты.
Полёт же над Францией, по крайней мере, над той частью её территории где я пролетал, вызывает совсем другие эмоции. Это бескрайнее поле огней от горизонта до горизонта, насколько это возможно видеть через иллюминатор. Честно говорю - завораживает.
И ещё, не знаю кто как но, только слетав Вуелингом я вспомнил старую забытую советскую традицию. Кто помнит? Правильно, они, так же как и в старом советском Аэрофлоте, разносили леденцы перед посадкой. И причём разного вкуса. Приятно....
Ну вот в иллюминаторе показалась Эйфелева башня, сверкающая на фоне многочисленных огней ночного Парижа, и вращающая огненным глазом прожектора, подобно маяку.
Мы садимся....
Аэропорт
В аэропорту сразу выясняются две неприятные вещи которые, как я думаю, преследуют всех кто не знает французского языка, во время их пребывания в оной стране.
Первая, это абсолютная невозможность прочитать что либо, ввиду ужасного несоответствия того что написано, тому как это должно быть произнесено. Вторая - не очень логично сделанные указатели. По крайней мере, будучи в других европейских аэропортах, я прекрасно ориентировался по указателям, даже не читая пояснений. (Россию из этого списка можно исключить раз и навсегда, так как, несмотря на хорошее владение русским языком, более бестолкового аэропорта чем Домодедово, я не видел. И никакое чтение указателей тебе не поможет.)
В общем, поиски простого туалета, при движении по указателям, растянулись минут на 20. Но, как оказалось, это мелочи, по сравнению с тем что ждало меня впереди.
В конце-концов, преодолев все барьеры непонимания, добираюсь на внутреннем транспорте аэропорта (который, к слову сказать, поразил уровнем автоматизации - ни одного человека. Всё ездит само и по расписанию) до терминала откуда едет поезд в город, и обнаруживаю на закрытых дверях, ведущих к электричке, листок с непонятным текстом на французском языке. Пояснений на английском никаких, Здание терминала мертвенно пусто - спрашивать что либо просто не у кого. Я в Париже, в абсолютно пустом терминале, в 40 километрах от города. Время 20 минут первого ночи. Бляяяяя....
Полицейский
На моё счастье, откуда не возьмись вылупляется первый увиденный мной парижский полицейский (вообще, французских я уже видел в прошлом году в Ницце ). Он был с собакой, в очках и жутко улыбчив. Казалось собака нужна ему не для обнаружения наркотиков и взрывчатки, а ...как бы это помягче сказать. В общем, казалось что без собаки ему просто боязно ходить по такому огромному пустому зданию.
Кроме того, не знаю почему, но у меня создалось впечатление что я знаю этого человека, только забыл как его зовут. Намного позже, уже покинув Париж, я вдруг вспомнил где я видел этого человека. Он был как две капли воды похож на моего бывшего начальника по работе в налоговых органах - Боровских Александра Алексеевича. Это было не только лицо, это была та же походка, та же фигура и та же манера улыбаться, и даже очки, были такой же формы.
Полицейский не знал ни слова по-английски, при этом искренне пытался мне помочь в решении моих проблем. Думаю, о том что они у меня были он просто прочитал на моём лице. После пяти минут нашей беседы, он вспомнил первое слово на английском (возможно оно и на французском так же, и он только в этот момент понял что мне надо), и это слово было - страйк. Он потыкал пальцем на закрытую дверь, сделал жест руками, скрестив их перед собой, из чего стало понятно - звиздец. И снова произнёс слово "страйк" . Я понял, что задавать вопрос когда кончится забастовка бессмысленно, по двум причинам. Первая - хрен я ему объясню что я хочу узнать. А вторая ещё проще - ночью забастовки не заканчиваются, это и ежу понятно. Поэтому вторая часть разговора протекала намного быстрее. Надеясь, что ввиду сильного родства итальянского и французского, если я выражу что хочу на нём, полицейский меня поймёт, я, собрав в кучу весь свой скудный запас итальянских слов спросил - "Коме си аррива а Париж?" Полицейский просиял - толи понял, то ли просто знал итальянский, и тут же вспомнил второе английское слово (хотя оно на всех языках одинаковое) - "такси". И тут же добавил - "О автобус домани".
Настроение у меня упало на ноль. На такси я абсолютно не рассчитывал, в моём малобюджетном путешествии. А ждать автобус до завтра в мои планы не входило абсолютно. Но делать было нечего. На мой вопрос - "Дове э такси?" , он махнул рукой направо, и добавил - "Квесто деритте". Ровно по направлению взмаха его руки, метрах в пятидесяти от нас, стоял человек, пристально наблюдал и казалось, даже слушал наш разговор. Хотя, с такого расстояния, я думаю, сделать это было невозможно.
На этом я расстался с улыбчивым полицейским, и пошёл в направлении наблюдающего человека, который, казалось ждал меня. Для меня так и осталось загадкой, говорил ли полицейский со мной на итальянском с французским акцентом, или это был французский. И возможно я этого не узнаю никогда, но его улыбающееся лицо в очках, думаю что запомню надолго, как символ парижской полиции.
Индус
При ближайшем рассмотрении, человек оказался индусом, лет 50-55-ти. Стиль его одежды указывал что он был если не уроженцем Франции, то, по крайней мере не иммигрантом новой волны. Это уже было хорошо, так как он явно ждал меня. Он вежливо поздоровался и спросил что то по-французски, на что я ответил тривиальным вопросом - "Ду ю спик инглиш?" Индус ответил - "Оф кос!" . Причём, сказано это было с интонацией которая подразумевала - "Дык, ё-моё, как же это, английского не знать?!"
Из разговора с индусом выяснилось, что, действительно, или сейчас на такси или утром на автобусе. На вопрос о возможной стоимости, он ответил что это будет примерно 45 евро, а на вопрос о местонахождении такси, ткнул пальцем в том же направлении что и полицейский.
Направление не просто указывало - туда. Оно подразумевало ещё и подъём на третий этаж. Ровно на пол пути, то есть на площадке второго этажа, безмолвную тишину огромного пустого терминала разбавили человеческие голоса. И доносились они оттуда куда я шёл.
Примерно на середине подъёма между вторым и третьим этажом, голоса стали более отчётливыми, и внесли в мою душу смутные тревожные сомнения. Несмотря на то что говорили по-французски, манера разговора была пьяно-наркоманско-отмороженой. Встреча с обдолбаными отморозками, ночью в абсолютно пустынном месте, в мои планы точно не входила. Но делать нечего - дорога к такси одна. Добравшись наконец-то до выхода, я обнаружил источник шума. Это было человек 7-9 разного возраста. Пара из них, помоложе, была явно хорошо выпивши. Остальные были если не пьяными, то уж и не трезвыми. Это точно.
Но самое главное, позади них была видна обочина со стоящими в ряд такси. Мне уже было всё до фени - с гордым видом я раздвинул своим корпусом эту компанию, как ледокол "Арктика" многометровые льды, и вышел из аэропорта.
Все такси были безжизненно пусты, и стояли на небольшом освещённом пятачке, окружённом абсолютно непроницаемой темнотой. Вокруг была мёртвая тишина, а разговор пьяной компании за спиной, не придавал этой картине ничего обнадёживающего.
Я начал крутить головой в поисках таксистов, и не обнаружив ни одного живого существа в досягаемой видимости от меня, в последней надежде повернул голову к весёлой компании.
Поняв что я сфокусировал своё внимание на них, компания на секунду замолчала. А потом, видимо самый вменяемый, что то спросил по-французски. Моего предыдущего опыта общения с двумя франкоговорящими людьми вполне хватило что бы понять - они хотели знать чего мне надо. Я ответил просто, одной интернациональной фразой - "Такси". Компания тут же оживилась и явно принялась искать кого то, тыкая во все стороны пальцами, и что то спрашивая друг у друга. И тут до меня дошло - это были таксисты. Они просто выясняли чья сейчас очередь ехать.
Желание ехать на такси практически пропало, но желание возвращаться в аэропорт не появилось. Моё замешательство длилось секунд тридцать, и было прервано неожиданным образом.
Такси
Он появился как джин из бутылки. Рядом со стеклянными дверьми, из которых я вышел минуту назад, открылись железные двери лифта, и из них вышел тот самый индус, с которым я разговаривал внизу. Компания замерла на секунду, а потом дружно стала тыкать пальцем в индуса... Была его очередь ехать.
С одной стороны я испытал облегчение, по тому что индус, по сравнению с остальными, был просто ангелом. Но с другой стороны, меня не покидало чувство какого то спектакля. Было полное ощущение что всё действо, начиная от встречи с полицейским, и заканчивая чудесным появлением индуса из лифта, буквально за две секунды до того как я был готов ждать утренний автобус, было хорошо отрепетировано и поставлено одним большим опытным театральным коллективом.
Как оказалось, индус ангелом не был. Если от его собратьев по баранке разило с расстояния в метр, то индус был несколько скромней. Запах спиртного начал ощущаться лишь в замкнутом пространстве машины. Но выбора не было. На уточняющий вопрос о стоимости, он ткнул пальцем на ужаснообщарпанного вида девайс, парящий на каких то уродливых, чуть ли не ржавых, креплениях перед бардачком, и сказал - "Таксомитр".
Когда, на законный вопрос - "Куда едем, барин?" , я показал ему распечатанный конфирмейшн из хостела, с адресом и схемой проезда, он запричитал что, мол улица очень маленькая, а город очень большой, и что джи-пи-эс ему такую улицу не кажет, и чёрт ещё знает чего... У меня снова появилось ощущение спектакля. Такое, прямо скажем, профессиональное набивание себе цены, рассчитанное на заезжего лоха.
В любом случае мы, наконец-то, тронулись. Ехал он очень интересно, было полное ощущение что одной ногой он давит на газ, а другой на тормоз. Обороты движка, на слух, были где то в районе 4000, а скорость около 60 километров. Надо отдать должное, он сам, без всяких напоминаний, переключил тариф на городской, правда после того как мы проехали по городу уже километров пять. Самое интересное, что как только он переключил тариф, сразу изменился стиль его вождения - обороты пришли в норму, и машинка довольно шустро начала бежать по улицам, обгоняя и подрезая где только можно. Кстати, меня поразило довольно сильное движение в пол-второго ночи. Местами были даже пробки.
Индус начал поражать своей сноровкой. Успевая перестраиваться из ряда в ряд, постоянно проезжая на красный свет, и уворачиваясь от таких же, всё время норовящих поцеловать его, кто в бок, кто в зад, он ещё успевал одной рукой набирать название улицы, на неожиданно ожившем экране джи-пи-эса.
Движение исчезло настолько внезапно, что я не успел ничего понять. И только слова "Руе Вику д'Азир твенти ван" вывели меня из ступора. Но апогеем спектакля, под названием "Доставка иностранного лоха из аэропорта в город" , была цена светившаяся на таксометре - 45, 01 евро. Было полное ощущение что где то там, под его ногой, есть педалька, которой он просто управляет скоростью работы счётчика. Не знаю, может я просто очень недоверчив, но я никогда не поверю в то что индус был настолько опытным, что приблизительно, в аэропорту, ещё не зная куда ехать мог сказать цену с точностью до одного цента. Кстати, позже я получил косвенное подтверждение моей догадке.
Протянув индусу полтийник я получил сдачу - пять евробаксов, видимо один цент он мне простил. Сказал "Сэнк ю", и распрощался с ним навсегда. Хотя, думаю зарекаться не стоит - земля круглая :)
Хостел
Захлопнув дверью, ставшей к тому времени уже почти родной машины, и оглядевшись по сторонам, я обнаружил себя стоящим на узкой, но довольно хорошо освещённой улочке, рядом с домом номер 20. Согласно правилам градостроительства, 21-й дом должен быть на другой стороне улицы. Но на противоположенной стороне я не обнаружил ни таблички с искомым номером, ни ожидаемой светящейся вывески с надписью "Hopotel Bellevile". И вообще, на обозримом пространстве от меня во все стороны не было ни чего подающего не то что бы признаки жизни, а даже признаки былого присутствия здесь человека в дневное время. Исключение составляло какое то заведение, прямо через дорогу, из открытых дверей которого лился свет, сопровождаемый мёртвой тишиной. Заведение называлось, чего то там "...кебаб" (Да простят меня знатоки французского, но прочитать первую часть названия этого заведения я не смог. Точнее прочитать то, прочитал, а вот произнести связанно набор этих букв, я был не в состоянии). Направление движения было очевидным.
Я вошёл в довольно приличного вида ресторанчик, абсолютно лишённый посетителей, и явно готовящийся к закрытию. Из персонала, в наличии был всего один официант, с чётко распознаваемой арабской внешностью, который собирал скатерти со столов. К этому времени я уже несколько ошалел от навалившегося желания упасть в кровать любой ценой, и параллельно пожирающего меня изнутри чувства голода, так что даже не задал мой привычный вопрос - "Ду ю спик инглиш?" , а сразу, дабы поскорее закончить всё это и приблизить встречу с вожделенной постелью как можно ближе, задал основной вопрос - "Кэн ю тел ми, вээ из хостел Белвиль?".
Арабский официант явно был уставшим, и не в духе. Он откровенно хотел домой, и в его планы, ни в коей мере, не входила беседа с иностранцем на непонятном языке. Поэтому он, ни на секунду не прерывая процесса сбора скатертей, выдал мне в ответ какую то замысловатую фразу, если даже и на французском, то с довольно сильным акцентом. Я, естественно, не понял ни слова. Но интонация говорила о том что эта фраза является эквивалентом русского выражения - "Ходють тут всякие... Ты на нормальном языке сначала научись говорить, чурка иностранная, а потом спрашивай. Не знаю я ни хрена." Весь его внешний вид говорил о том что разговор окончен. Мне ничего не оставалось как покинуть заведение с восточным названием, и пуститься в свободные поиски хостела. Внутренне я уже был готов к тому что моё свидание с мягкой постелькой откладывается как минимум на полчаса (оценив длину улицы ещё выходя из машины, я прикинул что это максимальный срок, который необходим мне чтобы обнюхать все здания руе Вик д'Азир, в поисках дома номер 21).
Выйдя из ресторанчика, я решил начать свои поиски по правилу правой руки, и повернул, соответственно, на право. Сделав один шаг я, с удивлением, обнаружил справа от себя узкую нишу, шириной чуть более полуметра, ведущую вглубь стены, и заканчивающуюся светящейся дверью матового стекла. Табличка размером с мою ладонь, справа от двери, гласила "Hopotel Bellevile". Всё, я дома.
Буквально протиснувшись боком в узкую нишу, и следующую за ней дверь, я очутился в не менее узком холле с ресепшеном, который, наличием стеклянного окошка в деревянной раме, делал всё окружающее меня пространство жутко похожим на обычный вход в студенческую общагу советского образца. Для полного антуража не хватало только бабульки-вахтёрши в этом самом окошке. После осторожного поскрёбывания о стекло, место ожидаемой старушки заполнил высокий француз (его внешность не давала мне права сомневаться в его национальности), лет 28-ми. К моему полному удовлетворению, он говорил на английском может и не отлично (французский прононс сквозил из всех щелей), но по крайней мере вполне понятно, и не стесняясь.
Я протянул ему распечатанный в далёкой России на служебном принтере в рабочее время конфирмейшн. Он быстренько проверил наличие резервирования и мой баланс. Я уплатил оставшиеся 45 евро, и получил вожделенный ключ в виде пластиковой карточки. На последок он попросил назвать мне мою фамилию для выписки инвойса. Вот тут то и произошла заминка. Произнесённая фамилия вызвала на его лице некоторое замешательство. Он попросил повторить снова, а потом, с удивлением, ещё раз. После чего спросил откуда я приехал, выразил своим лицом непонятные сомнения и, в конце концов, попросил меня написать самому на листочке фамилию. Посмотрев на написанное, он несколько успокоился, попросил ещё раз произнести фамилию, ухмыльнулся и переписал её своей рукой в инвойс.
И только на следующий день, когда я купил карту города, и стал разрабатывать маршрут моего движения, я понял причины вчерашнего поведения ресепшиониста. Дело в том что моя фамилия жутко созвучна названию одного из известных мест Парижа, а отличает её, в написании, только одна буква, которую, при произношении, естественно не видно.
Комната номер 21 (по иронии судьбы, номера дома и комнаты совпадали) находилась на четвёртом этаже. Поднявшись по жутко узкой деревянной, и к тому же ощутимо скрипящей, винтовой лестнице, я наконец то достиг двери с искомым номером.
Первый взгляд на комнату вытянул из памяти описание комнат в "общежитии имени монаха Бертольда Шварца". Не хватало только звуков поцелуев и ржущего примуса доносящихся из-за стен. Комната была размером примерно два с половиной на три с половиной метра. Главным украшением была огромная двуспальная кровать, застеленная красивым покрывалом жёлтого цвета. При одном только взгляде на неё ощущалось какое то грустное одиночество, и возникало два вопроса. Первый - "А зачем такая кровать в одноместном номере?", и второй - "А какого хрена я сюда один припёрся?". Причём, второй вопрос получил своё продолжение позже - при отходе ко сну, ощущался явный недостаток, в этой постели, женского тела и тепла. Но это было позже.
Осмотр комнаты продолжался. Всё остальное наполнение комнаты блекло на фоне кровати. Это был очень маленький прилично выглядящий стол с пепельницей и стулом, обшарпанный шкаф, сильно напоминающий пенал из стандартного набора советской кухонной мебели и раковина с зеркалом, в углу. Зеркало было большим и чистым. Горячая вода, так же как и холодная, наличествовала. Батарея была горячей. Окно открывалось без усилий, и закрывалось плотно. За 25 евро это было более чем достаточно. Единственное что несколько омрачало всё это, так обещанный "shared bath". Грубо говоря, по-русски это значило - "Удобства общие". Зная систему хостелов, я полагал что на этаже есть общий туалет и душ. Это-то я и решил проверить. Тем более что очень хотелось в оба этих места.
Ошибся я совсем немного. Туалет действительно был на этаже. Но душ найти не удалось. Спать липким и пыльным не хотелось ложиться. Пришлось спускаться снова по узкой скрипучей лестнице на ресепшн, за инфой. Как оказалось душ вообще один на всё заведение, и ключ на ресепшене. В принципе, в прохладное время года это не было проблемой - за всё время пребывания в хостеле я не наблюдал очереди страждущих перед дверью в душ. Но в летнее время, это явно создало бы неудобства.
Самое главное, что получив информацию о душе, я вдруг понял - никуда я, нафиг, не пойду отсюда, пока не узнаю где можно добыть еды в это время суток, главное что бы дёшево и недалеко. Вопрос стоял именно так - еды. По тому что мой голод, начавший грызть меня ещё где то на подступах к Риму, часов восемь назад, и постоянно забиваемый разными не сильно приятными событиями, вдруг почувствовал свободу, ввиду отсутствия отвлекающих факторов, и перехватил на себя всё моё сознание. Мне уже было всё равно, ЧТО, главное - БЫСТРО. Я понимал что мои вопросы на эту тему имеют очень мало шансов на положительный ответ, в это время суток (было уже около трёх), но всё таки спросил. Ресепшионист подтвердил все мои опасения, и сказал что сейчас всё закрыто, но ты можешь попробовать пройтись по соседней улице, за углом направо, если не найдёшь ничего, то иди налево, и ищи "машина дистрибуционе" . При этих словах я, почему то, сразу представил какой то прицепчик, типа нашего тонара, с которого выглядывает лицо "лица кавказской национальности" торгующее хот-догами. Я был согласен на всё, и вышел в незнакомую парижскую ночь.
Ночь
За углом направо, равно как и налево, простиралось "Авеню Клауде Веллефакс" . Кафешек там было, действительно видимо не видимо. Первое располагалось прямо на углу, и не смотря на поздний час было забито народом под завязку. К стойке было не пробиться, но наличие на столах посетителей только выпивки, без каких бы то ни было признаков, даже уже съеденной закуски, указывало на то что, господа пьют, но отнюдь не закусывают. И, думаю, по тому что закуска просто отсутствует в меню. В общем я пошёл дальше.
Однако все последующие заведения, отличались от предыдущих только размерами, и количеством посетителей. Несколько попыток узнать о том что можно поесть, закончились ничем. Ответ был всё время один и тот же - "Сорри, онли дринкс".
Одна кафешка сильно выделялась из этого однородного ряда. Если в остальных музыка если и играла, то настолько тихо, что услышать её можно было только войдя внутрь. То здесь музыка была довольно громкой, и живой. Играли на гитарах и пели два негра. Посетители кафе тоже не отличались светлой кожей, из чего я сделал вывод что это чисто негритянское заведение. Негры играли хорошо. Стиль музыки было определить трудно, но это была некая помесь регги с африканскими ритмами. Звучало очень красиво, тем более что голоса, да и мастерство игры были на уровне. Насчёт еды, здесь тоже явно ничего не светило. И, послушав музыку пару минут, я пошёл дальше.
На подходах к концу улицы, упиравшийся в площадь Колонел Фабьен, ко мне пришло понимание что пора разворачиваться и искать ту самую "машину дистрибуционе" , которую я никогда не видел, но просто был обязан узнать при встрече, так как голод уже вцепился в меня на полном серьёзе. Тем более что, помня поговорку "Лучше переесть чем недоспать" , вернуться голодным, потратив энное количество драгоценного ночного времени, означало бы - "И не поел и не поспал". То есть - полный лох.
На обратном пути, идя по другой стороне авеню, я ,для верности, заглянул ещё в пару кафешек. Как и следовало ожидать, абсолютно безрезультатно. Благополучно миновал поворот на почти родную Вику д'Азир, и, замедлив шаг начал внимательно всматриваться во все более-менее светящиеся предметы, в поисках заветной машины.
Узнал я её не сразу. Так как это была совсем не машина на колёсиках из которой ушлые азеры торгуют пирожками из котят, продавая их под экзотическим названием "Хычины", а нечто совсем другое. В общем, в тот момент, когда я уже почти отчаялся найти заветный источник белков, жиров и углеводов, моё внимание привлёк магазинчик, точнее его витрина. Я завидел её издалека - огромная стеклянная витрина магазина, расположенного на первом этаже жилого дома, осещённая изнутри неярким светом. Причём уже издалека было видно, что на витрине еда. Точнее сказать не еда, а такой ассортимент нашего ларька, рассчитанного на удовлетворение чисто животных потребностей основной части российского населения, а именно "выпить-закусить-закурить". К тому же, я сделал вывод что он открыт, так как все виденные мной, перед этим, закрытые заведения были наглухо отгорожены от внешнего мира решётками стальных жалюзи.
Свет витрины тянул к себе. И я, как загипнотизированный, сфокусировав взгляд на содержимом магазина, и пытаясь разглядеть что же там есть, в сомнамбулическом состоянии, наконец то достиг его. А так как мой взгляд был сосредоточен на витрине, то я не сразу заметил что дверей в заветное царство сытости нет. Справой стороны, на месте где должна, по идее находиться дверь, красовался девайс, чем то напоминающий банкомат, торчащий из стены. А когда я заметил что на ценниках, рядом с ценой, красуется ещё и код товара, я понял что это и есть та самая заветная машина. Я не стал долго изучать правила пользования, так как обнаружил что на экране есть возможность выбора языка. Перешёл в английское меню, выбрал сэндвич и холодный чай, сунул 5 евро, и к своему удивлению, после того как вытащил из "кормушки" заказанное, получил сдачи.
Здесь я себе позволю небольшое отступление от темы. Дело в том что в Италии очень распространены автоматы, на которых, мелкими буковками, в незаметном месте, да ещё и на итальянском, написано "Non da resto" , что по-русски значит - "Сдачи хрен дождёшься" . Причём итальянцы то про это знают, их и предупреждать не надо. А вот всякие залётные туристы, влетают, как мухи на липкую ленту. И даже если ты всё это знаешь, то всё равно, подаришь пару центов владельцу автомата. Дело в том, что такие автоматы не принимают монеты меньше 5 центов. А все цены не кратны 5-ти. Подозреваю что такой метод получения левого дохода, позволяет без головной боли, за год скопить денег на скутер к дню рождения любимого чада. А то и самому себе, любимому, на новую машинку :)
Ну так, вернёмся на "Авеню Клауде Веллефакс" .
И ещё одна вещь поразила меня. На все мои священнодейства с сим чудным автоматом ушло минуты две, но за это время, за моей спиной успела собраться очередь человека в четыре. При этом надо помнить о том который был час. В общем, у меня появилось стойкое впечатление что Париж никогда не спит.
На все остальные мои телодвижения, такие как возвращение в хостел, поедание купленного, умывание и отход ко сну, ушло совсем немного времени. И уже через минут двадцать я лежал в мягкой необъятной постели, ощущая дикий недостаток женского тепла рядом, обнимая вторую подушку руками и ногами, дабы хоть как-то погасить желание недостающего. Благо что, вымотанный событиями, последних 10 часов, ощущал всё это я очень недолго, так как отрубился уже через пару минут.
Проснулся я в 8 часов, по предварительно поставленному на мобиле будильнику. За окном была такая же тишина как и во время моего прибытия. Улочка действительно была тихая, в полном соответствии с обещание данным на сайте. Ввиду тишины, удобности постели и усталости от вчерашних приключений вставать совсем не хотелось. Но убедив себя в том что в Париже не каждый день побывать можно и, следовательно, каждая минута на счету, с трудом разжав руки и высвобождая подушку, я выволок себя к умывальнику и, с помощью воды, довёл себя до более-менее вменяемого состояния. Через пять минут я уже спускался вниз по скрипучей лестнице и старался разработать хоть какой то план посещения города. Но, как назло, ничего кроме Эйфелевой башни и Елисейских полей в голову даже не лезло. Так же, в раздумьях, я покинул двери гостеприимного хостела и побрёл по улице без всякой цели, в надежде на то что умная мысль всё таки посетит меня.
Утро
И она пришла. Внезапно, как обычно приходят правильные мысли. Мысль была рождена обычной человеческой меркантильностью, повышенной от природы у всех жителей бывшего "Великого и могучего", и особенно резко обостряющейся в период их пребывания за кордоном. А мысль была проста - "Да, я отдал индусу 45 евробаксов, ввиду безвыходности моего положения в ночном аэропорту. Но у меня нет абсолютно никакого желания повторять это всё снова. А для этого, в первую очередь, мне надо выяснить не закончилась ли забастовка и, если нет, выяснить альтернативные (дешёвые) пути достижения аэропорта."
Для этого, как минимум, надо добраться до вокзала и, возможно, перекусить по дороге. Так как вчерашний ночной враг начал давать о себе знать. Имея на руках, заранее отпечатанную на рабочем цветном принтере схему парижского метро, вытянутую их интернета. Я понял что до вокзала можно добраться не только на метро, но и, прикинув расстояние по той же схеме, пешком. Это мне понравилось больше, так как давало возможность посмотреть утренний Париж изнутри, пройдя не по туристическим, а по самым обыденным местам, там где туриста не ждут на каждом углу приставучие негры, пытаясь втюхать какую-нить хрень. Кроме того я люблю ходить пешком, и делаю это довольно быстро.
Помня что имя этого вокзала пишется Gare du Nord, я начал приставать к прохожим с вопросом - "Как пройти к Гаре ду норд" . И тут снова всплыла неприятность, о которой я упоминал сразу по прибытии во Францию. Первый спрошенный замер на минуту, благо он говорил по-английски, и переспросил - "Куда-куда?" . Я повторил, он в ответ пожал плечами. Я поставил вопрос по другому - "Как пройти до железнодорожного вокзала?". Видимо только после этого он понял смысл моего первого вопроса, и переспросил - "Гардуно?". ( Я написал это очень приблизительно, так как особенности строения русского алфавита, не дают мне возможности изобразить то, что я услышал на самом деле. Но, думаю что вы догадываетесь, как, по крайней мере была произнесена буква "р". ) Я тоже понял не сразу, так как три отдельные слова написанные на бумаге, произносились как одно, причём очень быстро. Списав всё на особенности произношения именно этого индивидуума, я радостно закивал головой. Он объяснил мне довольно складно в какую сторону идти, и предупредил что идти придётся минут пятнадцать.
Я пошёл, постоянно крутя головой в поисках чего то особенного. Но как это ни прискорбно, ничего особенного, что могло бы гарантированно отличить эту часть Парижа от части любого другого европейского города, я не заметил. Временами казалось что я в Питере, а временами, даже в Ташкенте. Всё это конечно, если отбросить надписи на французском и речь окружающих. Единственное, на что я реально обратил внимание было большое количество кондитерских, с большими стеклянными витринами, с красовавшимися там бесчисленными разнообразными вкусностями, и огромным разнообразием свежевыпеченного хлеба. В том что он был действительно свежий, не давало право сомневаться два обстоятельства. Первое - по улице витал запах который может источать только сию-секунду-вынутый-из-печки хлеб. А второе, это то что по улице туда-сюда сновали мужчины, кто с тележкой, а кто с коробками в руках, которые были до краёв заполнены тем самым пахучим хлебом.
Кроме запаха хлеба, эти кондитерские манили к себе огромным количеством неизвестных мне плюшек, булочек, слоёнок, плетёнок, и чёрт ещё знает чего, чего я никогда раньше не видел. Учитывая моё неравнодушие к такого рода изделиям, буквально после первой пройденной мной кондитерской, я начал подумывать о том как хорошо было бы сейчас съесть вон то, и вот это, и ещё вон там в уголочке, и может даже в это. Проходя следующую кондитерскую, и пристально рассматривая содержимое её витрин, я обнаружил что внутри имеется пара столиков. Меня стали раздирать противоположенные чувства. С одной стороны надо было идти - дорога каждая минута. С другой мне очень хотелось попробовать много чего, и я просто боялся что это затянется надолго. А с третьей - я не видел ни одного ценника на витринах, и просто напросто не знал в какую сумму это всё может вылиться - может это эксклюзив какой то.
В конце-концов, когда, раздираемый на части демонами моего сознания, проходя четвёртую или пятую кондитерскую, я проявил твёрдость характера, и диким усилием воли придушил двоих. Остался один, и я думаю вы догадываетесь какой. Правильно, тот который хотел жрать. Дав ему волю я зашёл в первую же дверь, оказавшуюся на моём пути.
Пахло умопомрачительно. Столики были. Но, при ближайшем рассмотрении, я не обнаружил нигде ничего даже близко напоминающего кофейный автомат или какое другое устройство для приготовления горячих напитков. Хотя, весь антураж заведения говорил что такой чудный девайс обязательно должен быть. Иначе, зачем же столики. Но, опять же, с другой стороны, в воздухе начисто отсутствовал характерный запах кофе. В общем, закончилось всё к большому неудовольствию единственного оставшегося в живых демона, безрезультатно.
Дело в том что хотелось не только съесть чего-нибудь вкусного, но и запить всё это кофе или чаем. А "на сухую" как то не очень хотелось. На вопрос - "Есть ли у вас кофе, чай или ещё чего-нибудь ещё к этим плюшкам?" , я получил ответ, из которого явствовало, что отродясь, в этом заведении, такого не бывало. В общем, не солона хлебавши, точнее, не плюшек поевши, я покинул это заведение, и зашагал дальше по направлению к вокзалу.
По дороге я сделал ещё пару попыток заглянуть в такие же кондитерские с тем же вопросом, и получал такой же ответ. В конце-концов, снедаемый разбуженным демоном, я зашёл в какое то обычное кафе, где, к моему большому сожалению, не было ничего похожего на на то обилие вкусностей, где выпил чашечку капуччино за четыре евро (цена просто поразила), и съел какой то безвкусный круассан (не знаю, может это и классика, но после итальянских, этот был просто никакой). Да и вообще, заведение, как и многое другое увиденное мною позже, жутко напоминало Россию.
С несколько подпорченным настроением я продолжил свой путь к северному вокзалу французской столицы, встречая по дороге, по большей части, местных жителей выгуливающих собак, бомжей спящих прямо на тротуарах и вызывающе ведущих себя негров.
Gare du Nord
Вокзал поразил размерами. Из того что я видел, его можно было сравнить разве что с римским "Термини". Хотя, возможно, это просто первые впечатления. А возможно что всё это показалось по той простой причине что на вокзале было холоднее чем на улице.
Дело в том, что мой южный нос, несмотря на относительно не очень холодную погоду, стал подмерзать уже на подступах к вокзалу. Все надежды были на то, что на вокзале, в процессе получения информации, я отогрею мой нежный орган :) Однако надеждам не дано было сбыться. Как я сказал ранее, внутри вокзала было ещё холоднее чем на улице. Он явно не отапливался.
Единственной отрадой были инфракрасные обогреватели, торчавшие прямо из мраморного пола с расстоянием в 10 - 15 метров. Народ стоял возле них, в ожидании своих поездов, довольно плотно. И найти свободное местечко у источника тепла было проблематично.
Потолкавшись несколько минут, в надежде хоть как то согреть то что замёрзло, и не достигнув желаемого результата, я плюнул на всё это и пошёл искать информацию о поезде до аэропорта. Первым делом, следуя указателям, пройдя несколько эскалаторов и переходов, я добрался до терминала откуда отправляется поезд в аэропорт. Всё было закрыто, кроме того репродуктор беспрестанно повторял одну и ту же информацию, явно записанную на плёнку и пущенную по кругу. На моё счастье репродуктор говорил на двух языках - французском и английском. Его изречения меня совсем не порадовали. Милым женским голосом он сообщал что поезда до аэропорта не ходят ввиду забастовки. Служащих, у которых можно было бы что либо прояснить, на расстоянии доступном моему взгляду, я тоже не обнаружил.
Вернувшись назад в центральный зал, через хитросплетение лестниц-эскалаторов-переходов, я принялся искать источник информации, а точнее что-нибудь с надписью "Information" или огромную букву "I", коей во всех приличных местах обозначают информационные стойки. Стоек нигде не было, служащих вокзала, несмотря на обилие народа, на глаза тоже не попадалось. Ко мне вернулось ощущение, впервые испытанное мной ещё в аэропорту, что всё это работает если не при полном отсутствии, то, по крайней мере, с минимальным количеством служащих. Все стойки и павильончики, привлекавшие моё внимание, на поверку оказывались различного рода магазинами.
Найдя наконец-то кассы с живыми кассирами (в противовес утыканному кассовыми автоматами нижнему этажу), я обнаружил там же огромные очереди к каждому окошку. Терять неизвестно сколько времени на стояние в очереди, без уверенности что кассир, если даже и будет говорить по-английски, будет вообще со мной разговаривать, мне совсем не хотелось. После недолгих поисков, я всё-таки, чудом обнаружил стойку информации. Надпись, огромными красными буквами, над ней гласила что угодно, но только не слово "Информация". На то что это и есть предмет моих поисков указывала одна единственная деталь - перед окошком стояла небольшая очередь из 5-6 человек, по виду которых можно было безошибочно определить что они такие же как я, то есть ничего не понимающие приезжие, жаждущие информации.
И я не ошибся. Встав в очередь, по обрывкам фраз впередистоящих я понял, что они все хотят того же что и я - знать когда поедут поезда и как добраться до аэропорта. Когда подошла моя очередь к окошку, милая девушка, негритянской наружности, на мой вопрос ответила примерно то же самое что отвечают наши служащие везде и повсеместно, а именно - "Когда кончится забастовка - не знаю, как добраться до аэропорта - не знаю. Попробуйте обратиться в туристический офис."
В туристическом офисе на мой вопрос мне ответили одним словом - "Автобус", и объяснили как пройти к остановке. Вновь пропетляв в лабиринтах вокзала, я выбрался на стоянку автобусов, где абсолютно всё, кроме самих автобусов, больших красавцев Рено, Пежо и Мерседесов, всё остальное напоминало заштатную автостанцию любого российского райцентра. Такие кучи неубранного мусора, бомжи, алкоголики, перевёрнутые урны, грязь, закрытые кассы, и абсолютное отсутствие какой либо информации о движении автобусов. Осмотрев всё это, я решил что просто зря теряю время, и мысленно попрощался с пятьюдесятью евро, которые я отдам за такси.
Вернувшись на вокзал, я купил в магазинчике карту города, наметил маршрут, ближайшим пунктом которого был Sacre-Coeur венчающий Монтмартрский холм, вышел на привокзальную площадь, и, обходя толпы ошивающихся вокруг вокзала алкоголиков, соображающих не на троих, а по меньшей мере на шестерых-восьмерых, отправился в путешествие по Парижу.
